Я сижу в кресле старой гостиницы, твоя голова между моих колен, мои руки гладят волосы.
Иногда я шепчу это имя и сейчас совсем не думаю об осеннем городе, ожидающем нас снаружи: низкое небо, часто срывающееся порциями уже холодного дождя, желтые листья, валящие с него, архитектура осознанной мысли. Не думаю и о том, что дверь не заперта — о последствиях подумаем позже.
Сейчас я счастлив, и это счастье переносится подсознательно на любимые привычки других девушек, которые будут после тебя, на город, который снаружи, на время года и бог знает ещё что.

Причино-следственные связи — это я.
Если говорить о времени своего пробуждения, это была зима, за девять месяцев до. Всё стоящее рождается в похожие сроки.
Когда ты простыл, и температура достаточно высока, чтобы достаточно здраво соображать, хочется лежать, бездумно смотреть телевизор, в окно, или читать что-то легкое и ненавязчивое, уводящее тебя в другую реальность.
Прежде, не забыть выпить стакан обжигающего чая с малиной. Мёда с маслом. Не забыть позволить себя растереть, потому что некоторым вещам сложно сопротивляться.

— Мне друг дал почитать, говорит очень интересно. Возьми, всё равно болеешь.
Смотрю на обложку, открываю. «Человек в черном пытался укрыться в пустыне, а стрелок преследовал его...»
Знали бы люди, куда приводят их поступки, часто незначительные. Но близким людям о таком не рассказывают.

Сложно рассказывать о том, что не закончено, что выросло в снежный ком событий. И катится. И катит.
Нам кажется, что нечто направляет нашу судьбу, сталкивая с какими-то событиями и людьми.
Редко кто увидит причиной в произошедшем образ своего мышления и чувств.

Желанные встречи тяготят — от них танцуют мысли, потеют ладошки, сжимается комком в груди.
Загорелые и знакомые лица, вытянувшиеся за лето тела, подростковые прыщи, сломанные голоса.
— А я почти три месяца в Питере провёл. Думаю, это лучший город.

Всё, что делал в последние годы — сжигал, мосты настоящие и придуманные.
С упорством маньяка избавлялся от груза навешанных на себя ярлыков и ожиданий, страхов и сомнений, ставил точки над i в важных и нужных каждому человеку (и, возможно, мне самому) вещах.
Гордиться здесь не чему, но никто эту полезную работу за тебя не делает.
И замыкались круги, реализовывая отложенные желания, посещая родственников, виденных в последний раз в бессознательном возрасте, наблюдая заходящее в Украину солнце и выпивая в Беларуси хорошее вино в хорошей компании.

Перед отъездом захотелось почитать его вновь, не брал в руки, наверное, года четыре.
Снова погрузился в эту атмосферу легкого и ненавязчивого гипноза слов, уводящего в другую реальность.
Эта старая добрая Америка 60-х годов, эта объемная реальность, вытканная из слов, приятная нотка мистицизма — всё заставило растягивать книгу, цедить её маленькими глоточками и до конца.

Я увидел это имя, в груди сжалось комком, а мир рассыпался на миллионы маленьких зеркал неправильной формы
Мощная волна воспоминаний подхватила ослабевший разум и выбросила ровно на 8 лет назад в старую гостиницу, где ты мне делаешь минет.
А за окном шумит листвой осенний город с прекрасной архитектурой осознанной мысли. И брат мне говорит: «Возьми, всё равно болеешь».

Теперь живу в Питере. И  точно знаю: ничего так сильно не привязывает нас к себе, как люди и города.