Год 92-ой, думается.

Жижа из снега, воды и грязи весело чавкала под ногами, с каждым шагом всё больше заляпывая спортивный костюм. Кроссовок не было — были грузные ботинки, которые стали насквозь мокрыми и грязными.

Зато имелся чудесный весенний день, из тех, в которых впервые чувствуется всем нутром весна: солнце слепит ослепительно ярко, небо контрастное, насыщенное, правильным образом голубое; красивые кучевые облака бегут куда-то высоко.
В душе весна, шапка засунута в карман куртки, который выпирает внеплановой беременностью. Куртка немного распахнута и позволяет проникать прохладному ветерку куда-то вглубь меня. Всё внутри поёт, свистит и подпрыгивает: скоро высохнет и можно будет от души бегать во дворе с мячом, жечь костры, печь в золе картошку... А там глядишь — конец учебного года — и вот тогда...

Я должен купить цветы маме. Первый раз мне придётся это делать самостоятельно. Ненавижу формальности, но настроение хорошее. Интересно попробовать самому.

В руках зажаты монеты. Пока пробегаешь между стоек с кассетами, от которых звучно разносится то блатняк, то Юра Шатунов, пока проскакиваешь между бомжей, сидящих на грязных картонных коробках, пока мчишь между водосточных труб, увешанных обрывками объявлений об услугах ясновидящих и нехитрых предложениях к обмену, пока шмыгаешь между рядов бабок, торгующих семечками и жвачками, — ладонь становится потной и монетки всё норовят выскользнуть из ладони. Допустить нельзя — здесь почти в обрез на букет.

Сегодня 8 марта: цветов много, но выбора никакого — только тюльпаны, подснежники и мимозы. Тюльпаны издалека кажутся солидными на фоне чавкающих луж и измазанных брюк мужчин, толпящихся будто бараны вокруг коробок с цветами. Становлюсь в очередь, которая беспорядочна, бестолкова и крайне медленна и так не идёт этому весеннему дню.

Теперь ясно: впечатление о теплоте дня обманчиво — хотя более половины сосулек и отвалилось с крыш, а остальные потихоньку продолжают капитулировать в противостоянии солнцу — воздух весьма холодный, неприятный. Он просто не успел прогреться, да и ледяной пар дышит снизу. Начинаю мёрзнуть, закатываюсь в куртку и медленно продвигаюсь вперёд, глядя на тюльпаны, которы вблизи оказываются не столь красивыми — они небрежно засунуты в ящики, многие уже сломаны, отдельные части некогда целых цветков валяются то тут, то здесь — в тех же коробках, в грязи луж, под ногами галдящей толпы, втаптывающей их. Красное на сером...

Температура под сорок. Компресс, чай с малиной (ненавижу), под одеяло. Не получается сосредоточиться и сконцентрироваться на своих мыслях, комната плывёт перед глазами. Периодически взгляд останавливается на вазе с тюльпанами: они раскрылись, предельно раскорячились и находятся на грани того, чтобы обронить на пол лепестки. Источается концентрированный, резкий, неприятный запах. Закрываю глаза и проваливаюсь в небытие...

С цветами почти как с танцем.
Не сложилось.