Ей 59. У неё больной муж, который за долгие годы супружеской жизни не оставляет ей ни надежды, ни права на чудо. Ей тяжело содержать семью последние годы и невыносимо от окружающей безисходной серости, от звука встроенного таймера обратного отсчёта собственной жизни. Вот почему маленькая девочка внутри неё направляет заботу и ласку на подобранного бездомного кота, с которым делит ужин и свободное время, расписание желаний которого она изучила и никогда не позволит нарушить его, на которого она направляет всё то тепло и внимание, которое так нужно ей самой.

Ему 34. Он открывает крупный проект. Ему приносит удовольствие договариваться с арендодателем о цене, с подрядчиком —о сроках и характере работ, с персоналом — об условиях работы. Он любит, чтобы его мнение ценили, его уважали и прислушивались к нему. И он способен сделать тогда многое и даже больше, ведь в его душе живёт мальчик, которого ставят на стульчик и просят показать все возможные навыки и умения. И внимательно слушают его, и хвалят, и гордятся им. И ему нравилось это и будет нравиться всегда.

Ей 33. Она выскочила замуж в 19. Её дочь ходит в первый класс, но ей самой в душе ненамного больше. Ей хочется как невинной юной девочке той романтики, нежности и трепетных отношений, которые когда-то были с этим странным, далёким и в общем-то давно чужим человеком на диване, смотрящем футбол. Она вспоминает и не может вспомнить, как же это произошло, и ищет утраченное на форумах, сайтах знакомств и сплетнях с вобщем-то ненавистными неискренними подругами.

Ему 57. В его душе нет ребёнка. Его лишили детства и он мечтал быстрее вырасти и реваншировать. Его ребёнка заменили словами «ответственность», «долг», «требовательность», которые не дают расслабиться и почувствовать вкуса жизни ни ему, ни окружающим.

Их много. Но за всеми ними — издалека, молчаливо, внимательно и ненавязчиво —наблюдает проницательный десятилетний мальчик. Мальчик, которого несправедливо лишили в детстве любви и подсунули ненужный суррогат долга перед ним. Который ищет причины несправедливости и справедливого мироустройства, будто они могут компенсировать его потерю. Который потому и так эмоционально скуп, недоверчив и замкнут, что не понимает — своей закрытостью снова теряешь уже когда-то потерянное за тебя.

Пока мы ожидаем встречи второй половины или каких-либо поступков от неё, повышения зарплаты и должности, порядка в стране и на рабочем месте, милости божьей в виде знака или наследства... Пока мы ожидаем всего того, что от нас якобы не зависит, проходит наша единственная жизнь.

Изменяй то, что не устраивает в ней, прямо сейчас.
Измени своё место в ней / отношение к ней.
Меняйся изнутри.

Когда тебе говорят «ты очень хороший человек», «хочу, чтобы ты был(а) счастлив(а)», это вовсе не означает, что ты и впрямь такой хороший.

Но почти наверняка означает, что счастливым тебе предстоит быть не с ним.

Есть такие важные человеческие умения, как то умение успокоить, обнадёжить, сказать нужное слово, приобнять... и сделать это в нужный момент, с нужной степенью нажима и продолжительности. Знания тут бесполезны и даже вредны: очень ювелирная работа, работа с эмоциями и чувствами.

Когда в детстве не дают всего того, что и как тебе требуется, когда ты замкнут на себе, редко бывают присущи эти качества. И даже прочувствовав настроение другого лишь по намёку блюзовой печали, кроющейся в глубине взгляда и уголках губ, твои попытки что-то изменить заканчиваются в лучшем случае ничем, потому как ведёшь себя неуверенно (не зная что и как) или неловко (будто слон в посудной лавке).

Предпочитаю уходить в сторону, хотя порой душа хочет помочь: время лечит куда лучше и тактичнее, чем это делаю я.

А ещё —
поддерживать разговор в ни о чём,
делать комплименты в отсутствие реального повода,
воодушевлять в отсутствие веры,
обещать надежду и будущее, не думая исполнить,
придумывать красивые причины поступков и непоступков...

Так много невыученных и пропущенных уроков в моей жизни.
Так много надо сделать, не тратя при том время на то, что в моей жизни не нужно.

Год 92-ой, думается.

Жижа из снега, воды и грязи весело чавкала под ногами, с каждым шагом всё больше заляпывая спортивный костюм. Кроссовок не было — были грузные ботинки, которые стали насквозь мокрыми и грязными.

Зато имелся чудесный весенний день, из тех, в которых впервые чувствуется всем нутром весна: солнце слепит ослепительно ярко, небо контрастное, насыщенное, правильным образом голубое; красивые кучевые облака бегут куда-то высоко.
В душе весна, шапка засунута в карман куртки, который выпирает внеплановой беременностью. Куртка немного распахнута и позволяет проникать прохладному ветерку куда-то вглубь меня. Всё внутри поёт, свистит и подпрыгивает: скоро высохнет и можно будет от души бегать во дворе с мячом, жечь костры, печь в золе картошку... А там глядишь — конец учебного года — и вот тогда...

Я должен купить цветы маме. Первый раз мне придётся это делать самостоятельно. Ненавижу формальности, но настроение хорошее. Интересно попробовать самому.

В руках зажаты монеты. Пока пробегаешь между стоек с кассетами, от которых звучно разносится то блатняк, то Юра Шатунов, пока проскакиваешь между бомжей, сидящих на грязных картонных коробках, пока мчишь между водосточных труб, увешанных обрывками объявлений об услугах ясновидящих и нехитрых предложениях к обмену, пока шмыгаешь между рядов бабок, торгующих семечками и жвачками, — ладонь становится потной и монетки всё норовят выскользнуть из ладони. Допустить нельзя — здесь почти в обрез на букет.

Сегодня 8 марта: цветов много, но выбора никакого — только тюльпаны, подснежники и мимозы. Тюльпаны издалека кажутся солидными на фоне чавкающих луж и измазанных брюк мужчин, толпящихся будто бараны вокруг коробок с цветами. Становлюсь в очередь, которая беспорядочна, бестолкова и крайне медленна и так не идёт этому весеннему дню.

Теперь ясно: впечатление о теплоте дня обманчиво — хотя более половины сосулек и отвалилось с крыш, а остальные потихоньку продолжают капитулировать в противостоянии солнцу — воздух весьма холодный, неприятный. Он просто не успел прогреться, да и ледяной пар дышит снизу. Начинаю мёрзнуть, закатываюсь в куртку и медленно продвигаюсь вперёд, глядя на тюльпаны, которы вблизи оказываются не столь красивыми — они небрежно засунуты в ящики, многие уже сломаны, отдельные части некогда целых цветков валяются то тут, то здесь — в тех же коробках, в грязи луж, под ногами галдящей толпы, втаптывающей их. Красное на сером...

Температура под сорок. Компресс, чай с малиной (ненавижу), под одеяло. Не получается сосредоточиться и сконцентрироваться на своих мыслях, комната плывёт перед глазами. Периодически взгляд останавливается на вазе с тюльпанами: они раскрылись, предельно раскорячились и находятся на грани того, чтобы обронить на пол лепестки. Источается концентрированный, резкий, неприятный запах. Закрываю глаза и проваливаюсь в небытие...

С цветами почти как с танцем.
Не сложилось.

Старость — это не возраст, не кряхтение, не слабость в суставах, не лекарства и не морщины.

Старость — когда выдержка сегодняшнего дня размазана по остатку жизни.

Это нелюбознательность и нетерпимость.
Когда тебе точно известно: известно наперёд, известно обо всём и обо всех. Когда нет смысла разбираться, понимать другого и воспринимать иное.
«Я поболе тебя живу на свете», «Что ты видел в свои тридцать?».

Это когда уже всегда кажется поздно.
Поздно влюбляться, путешествовать, изучать язык, кататься с горы, есть сладкое. Поздно пробовать.
«Они молодые, им хочется, это нам уже...»

Это нежелание менять и меняться.
Устоявшийся распорядок, окружающие люди, нужные слова, привычные жесты и истории из прошлого бесконечным рефреном.
«На одном месте и камень обрастает. Чёго он попёрся в эту Москву?»

Это безразличие к себе.
Не следишь за здоровьем, жертвуешь своими желаниями, делаешь приношения себя в угоду молодых.
«Вам дальше жить, а сколько мне тут осталось?»

Это когда прошлое важнее сегодня и завтра вместе взятых.
Когда потеряна вера в то, что завтра сможешь лучше и будет лучше.
Когда вчера дома были выше, трава зеленее, а люди добрее и душевнее.

Когда страх побеждает желания.
Когда потеря интереса жить.
Когда от тебя уже ничего не зависит.

Старость прежде всего в голове.
Не позволяй себе стареть.

Друг мой, рассказы о том, что у тебя нет времени поработать над своими мыслями и своей жизнью, подобны рассказу о том, что у тебя нет времени залить бензин в пустой бак, потому что тебе надо быстрее ехать. Все равно это когда-то нужно будет сделать. © Р.Шарма

Не нужно больше времени жизни.
Не нужно больше часов в сутках.
Не нужно откладывать, игнорировать, жертвовать ради и чтобы.
Не нужно спешить, падая с ног и торопясь не успеть бесконечные дела.
Не нужно заталкивать в себя не жуя впечатления и события, давясь и опасаясь, что отнимут.

Времени достаточно.

Достаточно не тратить его вникуда, не топтаться на месте и по кругу.

Лень прячется в хлебных крошках и пыли, прилипающей к голым ступням ног.
В пицце и коле, заказываемых на дом.
В незвонке некогда близкому другу — на его день рождения или просто так.
В неприличном размере задницы и незнании языка при регулярных посещениях зарубежа.

В лени же прячется убитое бессмысленно время жизни, потерянные или неприобретённые возможности и люди. В лени и страхе.

Возбуждение любопытства мужчиной является аналогом женского кокетства.

Порой мне кажется, существует встроенный таймер обратного отсчёта с механизмом неосознанной психологической детонации у некоторых девушек, достигающих предельного возраста для рождения ребёнка, и некоторых людей, которым вскоре предстоит умереть.

Именно он заставляет этого, еще вчера полусонного человека, проявлять чудеса понимания, терпения и настойчивости, именно он причина включения насыщенности и интенсивности их жизни на полную катушку.